Вечер был вполне обычным. Домовой заварил чай, аромат которого выманил из-за камина Сверчка — редкого гостя. То есть, присутствовал-то он всегда, и слышали его часто, а вот видеть случалось очень редко. Поздороваться, пользуясь случаем, спустился Паучок.
Разложив на плетеном подносе пышки и ватрушки, Домовой зажег свечи, погасил электрический свет, который недолюбливал, уселся за стол и налив чая в блюдечко стал дуть на него, чтобы остудить.
От книжного шкафа доносился приглушенный шепот. Как ни странно, книги не ссорились сегодня, а о чем-то тихонько переговаривались.
Домовой не прислушивался. Да и зачем? Если одна из них захочет что-то рассказать, он непременно услышит.
И, правда, вскоре толстый Альманах стал рассказывать о какой-то сингулярности, о Большом взрыве, с которого собственно все и началось.
– У меня свое мнение, уважаемый, — заметил томик детской Библии, — но все равно продолжайте, Вас интересно слушать.
– Да, собственно, я уже рассказал, что хотел. Как известно, после Большого взрыва началось расширение Вселенной, которое будет длиться до полной энтропии…
Домовой сначала хотел расспросить о непонятном слове, но передумал, махнул рукой и понес на кухню пустую чашку и поднос с булочками, а когда вернулся, в шкафу что-то рассказывала уже другая книжка.
***
…Колодец перед домом был очень глубоким. Таким глубоким, что воды в нем видно не было и, заглянув в него, можно было увидеть только светлую точку. Ворот его приводился в движение большим колесом, внутри которого ходила лошадь, поднимая огромное, окованное, деревянное ведро вместительностью не менее ста литров. Поднятое ведро рычагами опрокидывалось на желоб, по которому вода стекала в небольшой каменный, поросший мхом бассейн. Когда-то возле колодца было людно. Помещик, перед чьим домом находился колодец, был человеком добрым. Его крестьяне, проживавшие в небольшом селе, раскинувшемся вдоль реки, дугой огибающей пригорок, на котором стоял дом, были не богатыми и не бедными. Исправно платили смехотворный оброк, которого вполне хватало помещику, а остальное время тратили на себя, днем работая, а вечерами отдыхая, где кому нравилось. Собственно, мужички больше собирались около небольшой корчмы выпить сивухи и поговорить, а вот женщины и дети облюбовали себе полянку перед колодцем и усевшись на толстенные, лежавшие здесь с незапамятных времен, дубовые колоды, заводили бесконечные рассказы, услышанные еще от бабушек.
Время изменило местность. Давно не стало помещика, да и самого села. Вросли в землю и сравнялись с нею глинобитные домишки, сопрели их соломенные крыши, заросли терном и бузиной, обросли глухой крапивой… Да и от помещичьего дома остались только стены. Один лишь колодец время не тронуло, хоть и дорожек, ведущих к нему было уже не найти.
Одурев от летнего зноя в спальном районе города, где каждая стена была раскаленной и даже тень редких деревьев не спасала от жары, Сергей твердо решил, что в эти выходные он ни в коем случае не останется дома, а непременно поедет с отцом на рыбалку. Он мог ездить и раньше, папа всегда звал его с собой, но с началом каникул во дворе собирались ребята и отставать от них ему не хотелось.
***
Одурев от летнего зноя в спальном районе города, где каждая стена была раскаленной и даже тень редких деревьев не спасала от жары, Сергей твердо решил, что в эти выходные он ни в коем случае не останется дома, а непременно поедет с отцом на рыбалку. Он мог ездить и раньше, папа всегда звал его с собой, но с началом каникул во дворе собирались ребята и отставать от них ему не хотелось.
Однако компания редела. Кто-то уезжал с родителями в отпуск, кто-то к бабушке в село, а кто-то в лагерь. И Сергей собственно остался без ровесников. Старшие ребята его к себе не подпускали, а с малышней и самому возиться не хотелось, так что выходных, а с ними и рыбалку он ждал с нетерпением. Давно были отремонтированы удочки, собраны запасные крючки, поплавки и грузила. Новенький рюкзак был забит всем необходимым. Оставалось только уложить в него наживку для рыбы и еду, но это уже перед самым отъездом.
И вот этот день настал! Отцу даже не пришлось долго будить Сергея. Тот вскочил сразу и, захватив все приготовленное, через минуту уже был на заднем сидении автомобиля. Папа заехал еще за дядей Славиком — бессменным напарником на рыбалках и вот уже душный даже утром город остался позади, а неширокая, местами побитая дорога уводила за собой к реке. Ехали довольно долго. Сначала по асфальту, а потом по укатанной мягкой грунтовке.
Затем свернули и с нее, и пустились по чуть заметной узенькой дорожке — почти тропинке. И вот, наконец, перед глазами засверкала река, дугой огибающая пригорок со старым домом на вершине.
Место не выбирали. Оно было постоянное, давно облюбованное отцом. Вынули из багажника все необходимое, и пошли к реке. Течение было слабое, еле заметное. Река, казалось, стояла, искрясь под лучами утреннего солнца. Тишина… Роса еще местами поблескивает на траве. Одинокая цапля по колено в воде, на одной ноге затаилась в камышах. Красота.
Утренний клев не обманул ожиданий – ловились караси. Папа и дядя Славик поймали уже довольно много. И в садке у Сергея тоже плавало с десяток довольно крупных рыб. Но к обеду поднялся ветер. Сначала легкий, потом сильнее. Мелкая поначалу рябь сменилась большими волнами. Клев как отрезало.
«Ну, что, – сказал папа, – обустраиваемся. Продолжим на вечерней зорьке.»
Дядя Славик ставил палатку, а Сергей с папой, расстелив покрывало, стали выставлять на него снедь, которую им собрала мама.
Пообедав, Сергей решил осмотреть место и, побродив какое-то время по берегу, направился к заброшенному дому, что одиноко стоял на пригорке. Узенькая, поросшая подорожником тропинка, круто поднимаясь в гору, вывела на полянку, на которой находился старый, выложенный камнем колодец.
Сережа подошел ближе. Огромное колесо на вороте истрескалось от времени, рассохлось, и провернуть его не было никакой возможности. От ворот, прямо на сгнивший желоб опускался оборванный кусок ржавой цепи. Ведра не было вообще.
«А интересно, – подумал Сергей, — есть там вода или нет?»
Он заглянул в колодец. Поросшие мхом тесаные камни уходили в глубину. Сергей стал на цыпочки, но кроме круглой стены ничего не увидел. Тогда он лег животом на край колодца и наклонился, заглядывая вниз. Где-то в глубине замерцало светлое пятно. Сергей, чтобы рассмотреть получше, чуть двинулся по широкой стене, и… не удержался.
Он даже не успел испугаться, да и вообще понять, что произошло, когда мимо него замелькали каменные стены колодца. Светлое пятно быстро приближалось. Раздался всплеск. Ледяная вода обожгла, сковала, перед глазами поплыли круги… Инстинктивно Сергей стал беспорядочно двигать руками и ногами и, через некоторое время, задыхаясь, вынырнул рядом с узенькой каменистой полоской берега. Отчаянно ухватившись за скользкие камни, ломая ногти, выбрался из воды.
Отплевываясь, мальчик привалился к холодной стене и кое-как перевел дыхание. В колодце было темно. Сергей поднял голову и увидел над собой звездное небо. Трясясь и икая от холода, он поднялся, и, обойдя вдоль стены по бережку, обнаружил арку, а в ней дубовую дверь. Не раздумывая ни минуты мальчик, что есть силы, толкнул ее. Та подалась, заскрипела и открылась.
Сергей шагнул в коридор за дверью. Полумрак колодца сменился полной тьмой, но на мальчика потянуло теплым воздухом. Сделав несколько шагов в темноту, Сергей оглянулся. Полумрак колодца вдруг растаял, вместе с хлопком закрывшейся двери. Мальчик бросился назад, схватился за литую, бронзовую ручку двери, потянул на себя… Увы… С таким же успехом он мог потянуть и весь пригорок, на котором стоял дом. Страх родившийся где-то под ложечкой, горячей, удушливой волной пробежал по телу. Голова закружилась. Воздуха стало не хватать.
Собрав в кулак останки самообладания, Сергей первым делом пристыдил себя, вытер уже почти набежавшие слезинки, и уселся около двери под стеной. Неприятнее всего была темнота, но тут ничего нельзя было поделать. Конечно, собираясь на рыбалку, он взял с собой фонарик, но тот, как и спички, остался у папы в машине, а идти коридором в полной темноте мальчик не решился.
«Меня будут искать, — подумал он, — и непременно найдут. Спустятся в колодец, откроют дверь и все будет хорошо. Надо только подождать.»
Так успокоив себя, Сергей поудобнее устроился у стены и, закрыв глаза, стал думать о всяких приятных и интересных вещах.
Мальчик, тихо сопя, безмятежно спал и не увидел, как вдруг вспыхнули факелы, вставленные в держатели на стене, и осветили коридор красноватым мерцающим светом.
Из глубины коридора донеслись шаги и какое-то поскрипывание. Звуки приближались, и через некоторое время показалась странная тележка, которую толкал низенький, очень плотный бородач. На тележке была установлена большая емкость, похожая на амфору, а рядом с ней покачивался при движении черпак на деревянной ручке.
Поскрипывало, как видно, колесо, но так негромко, что не разбудило спящего. Не обращая никакого внимания на мальчика, бородач подкатил тележку к двери, которая открылась сама собой, выехал на каменный бережок и стал черпать воду из колодца, наполняя емкость. Закончив, он опустился на колено, зачерпнул горстью, напился и пустился в обратный путь.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
Отправляя комментарий, вы соглашаетесь. с политикой конфиденциальности этого сайта..